Жил-был старик. У него было три сына: двое умных, третий —
дурачок Емеля.
Те братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, знать
ничего не хочет.
Один раз братья уехали на базар, а бабы, невестки, давай
посылать его:
— Сходи, Емеля, за водой.
А он им с печки:
— Неохота...
— Сходи, Емеля, а то братья с базара воротятся, гостинцев тебе
не привезут.
— Ну ладно.
Слез Емеля с печки, обулся, оделся, взял ведра да топор и
пошел на речку.
Прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам глядит в
прорубь. И увидел Емеля в проруби щуку. Изловчился и ухватил щуку в
руку:
— Вот уха будет сладка!
Вдруг щука говорит ему человечьим голосом:
— Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригожусь.
А Емеля смеется:
— На что ты мне пригодишься? Нет, понесу тебя домой, велю
невесткам уху сварить. Будет уха сладкая.
Щука взмолилась опять:
— Емеля, Емеля, отпусти меня в воду, я тебе сделаю все, что ни
пожелаешь.
— Ладно, только покажи сначала, что не обманываешь меня, тогда
отпущу.
Щука его спрашивает:
— Емеля, Емеля, скажи — чего ты сейчас хочешь?
— Хочу, чтобы ведра сами пошли домой и вода бы не
расплескалась...
Щука ему говорит:
— Запомни мои слова: когда что тебе захочется — скажи только:
По щучьему веленью,
По моему хотенью.
Емеля и говорит:
— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ступайте, ведра, сами домой...
Только сказал — ведра сами и пошли в гору. Емеля пустил щуку в
прорубь, а сам пошел за ведрами.
Идут ведра по деревне, народ дивится, а Емеля идет сзади,
посмеивается... Зашли ведра в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез
на печь.
Прошло много ли, мало ли времени — невестки говорят ему:
— Емеля, что ты лежишь? Пошел бы дров нарубил.
— Неохота.
— Не нарубишь дров, братья с базара воротятся, гостинцев тебе
не привезут.
Емеле неохота слезать с печи. Вспомнил он про щуку и
потихоньку говорит:
— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
поди, топор, наколи дров, а дрова — сами в избу ступайте и в
печь кладитесь...
Топор выскочил из-под лавки — и на двор, и давай дрова колоть,
а дрова сами в избу идут и в печь лезут.
Много ли, мало ли времени прошло — невестки опять говорят:
— Емеля, дров у нас больше нет. Съезди в лес, наруби.
А он им с печки:
— Да вы-то на что?
— Как мы на что?.. Разве наше дело в лес за дровами ездить?
— Мне неохота...
— Ну не будет тебе подарков.
Делать нечего. Слез Емеля с печи, обулся, оделся. Взял веревку
и топор, вышел на двор и сел в сани:
— Бабы, отворяйте ворота!
Невестки ему говорят:
— Что ж ты, дурень, сел в сани, а лошадь не запряг?
— Не надо мне лошади.
Невестки отворили ворота, а Емеля говорит потихоньку:
— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ступайте, сани, в лес...
Сани сами и поехали в ворота, да так быстро — на лошади не
догнать.
А в лес-то пришлось ехать через город, и тут он много народу
помял, подавил. Народ кричит: "Держи его! Лови его!" А он знай сани
погоняет. Приехал в лес:
— По щучьему веленью, По моему хотенью —
топор, наруби дровишек посуше, а вы, дровишки, сами валитесь в
сани, сами вяжитесь... |
Топор начал рубить, колоть сухие дрова, а дровишки сами в сани
валятся и веревкой вяжутся. Потом Емеля велел топору вырубить себе
дубинку — такую, чтобы насилу поднять. Сел на воз:
— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
поезжайте, сани, домой...
Сани помчались домой. Опять проезжает Емеля по тому городу,
где давеча помял, подавил много народу, а там его уж дожидаются.
Ухватили Емелю и тащат с возу, ругают и бьют.
Видит он, что плохо дело, и потихоньку:
— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ну-ка, дубинка, обломай им бока...
Дубинка выскочила — и давай колотить. Народ кинулся прочь, а
Емеля приехал домой и залез на печь.
Долго ли, коротко ли — услышал царь об Емелиных проделках и
посылает за ним офицера: его найти и привезти во дворец.
Приезжает офицер в ту деревню, входит в ту избу, гдe Емеля
живет, и спрашивает:
— Ты — дурак Емеля?
А он с печки:
— А тебе на что?
— Одевайся скорее, я повезу тебя к царю.
— А мне неохота...
Рассердился офицер и ударил его по щеке.
А Емеля говорит потихоньку:
— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
Дубинка, обломай ему бока...
Дубинка выскочила — и давай колотить офицера, насилу он ноги
унес.
Царь удивился, что его офицер не мог справиться с Емелей, и
посылает своего самого набольшего вельможу:
— Привези ко мне во дворец дурака Емелю, а то голову с плеч
сниму.
Накупил набольший вельможа изюму, черносливу, пряников,
приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что
любит Емеля.
— Наш Емеля любит, когда его ласково попросят да красный
кафтан посулят, — тогда он все сделает, что попросишь.
Набольший вельможа дал Емеле изюму, черносливу, пряников и
говорит:
— Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю.
— Мне и тут тепло...
— Емеля, Емеля, у царя тебя будут хорошо кормить-поить, —
пожалуйста, поедем.
— А мне неохота...
— Емеля, Емеля, царь тебе красный кафтан подарит, шапку и
сапоги.
Емеля подумал-подумал:
— Ну ладно, ступай ты вперед, а я за тобой вслед буду.
Уехал вельможа, а Емеля полежал еще и говорит:
— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ну-ка, печь, поезжай к царю...
Тут в избе углы затрещали, крыша зашаталась, стена вылетела, и
печь сама пошла по улице, по дороге, прямо к царю.
Царь глядит в окно, дивится:
— Это что за чудо?
Набольший вельможа ему отвечает:
— А это Емеля на печи к тебе едет.
Вышел царь на крыльцо:
— Что-то, Емеля, на тебя много жалоб! Ты много народу подавил.
— А зачем они под сани лезли?
В это время в окно на него глядела царская дочь —
Марья-царевна. Емеля увидал ее в окошке и говорит потихоньку:
— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
пускай царская дочь меня полюбит...
И сказал еще:
— Ступай, печь, домой...
Печь повернулась и пошла домой, зашла в избу и стала на
прежнее место. Емеля опять лежит-полеживает.
А у царя во дворце крик да слезы. Марья-царевна по Емеле
скучает, не может жить без него, просит отца, чтобы выдал он ее за
Емелю замуж. Тут царь забедовал, затужил и говорит опять набольшему
вельможе;
— Ступай приведи ко мне Емелю живого или мертвого, а то голову
с плеч сниму.
Накупил набольший вельможа вин сладких да разных закусок,
поехал в ту деревню, вошел в ту избу и начал Емелю потчевать.
Емеля напился, наелся, захмелел и лег спать.
Вельможа положил его в повозку и повез к царю. Царь тотчас
велел прикатить большую бочку с железными обручами. В нее посадили
Емелю и Марью-царевну, засмолили и бочку в море бросили. Долго ли,
коротко ли — проснулся Емеля; видит — темно, тесно:
— Где же это я?
А ему отвечают:
— Скучно и тошно, Емелюшка! Нас в бочку засмолили, бросили в
синее море.
— А ты кто?
— Я — Марья-царевна.
Емеля говорит:
— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
ветры буйные, выкатите бочку на сухой берег, на желтый песок...
Ветры буйные подули. Море взволновалось, бочку выкинуло на
сухой берег, на желтый песок. Емеля и Марья-царевна вышли из нее.
— Емелюшка, где же мы будем жить? Построй какую ни на есть
избушку.
— А мне неохота...
Тут она стала его еще пуще просить, он и говорит:
— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
выстройся каменный дворец с золотой крышей...
Только он сказал — появился каменный дворец с золотой крышей.
Кругом — зеленый сад: цветы цветут и птицы поют.
Марья-царевна с Емелей вошли во дворец, сели у окошечка.
— Емелюшка, а нельзя тебе красавчиком стать?
Тут Емеля недолго думал:
— По щучьему веленью,
По моему хотенью —
стать мне добрым молодцем, писаным красавцем...
И стал Емеля таким, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
А в ту пору царь ехал на охоту и видит — стоит дворец, где
раньше ничего не было.
— Это что за невежа без моего дозволения на моей земле дворец
поставил?
И послал узнать-спросить: кто такие?
Послы побежали, стали под окошком, спрашивают.
Емеля им отвечает:
— Просите царя ко мне в гости, я сам ему скажу.
Царь приехал к нему в гости. Емеля его встречает, ведет во
дворец, сажает за стол. Начинают они пировать. Царь ест, пьет и не
надивится:
— Кто же ты такой, добрый молодец?
— А помнишь дурачка Емелю — как приезжал к тебе на печи, а ты
велел его со своей дочерью в бочку засмолить, в море бросить? Я — тот
самый Емеля. Захочу — все твое царство пожгу и разорю.
Царь сильно испугался, стал прощенья просить:
— Женись на моей дочери, Емелюшка, бери мое царство, только не
губи меня!
Тут устроили пир на весь мир. Емеля женился на Марье-царевне и
стал править царством.